В исследовании внутренних закономерностей художественного творчества особое место занимает проблема отношений писателя с предшествующей литературной традицией. Одним из эффективных способов создания новых семантических звучаний художественного образа является реминисценция.
Реминисценция (от лат. reministentia — отзвук, смутное воспоминание) ориентирована на память и ассоциативное мышление литературы, писателя и читателя. Часто трудно установить грань между намеренной установкой автора на заимствование чужого образа или слова и бессознательной реминисценцией. Так или иначе, создание нового текста невозможно без обращения к традиции.
Освоенный писателем чужой художественный опыт оказывает на его творчество различное влияние. Каждое произведение имеет свою литературно-историческую точку отсчета. Ориентация писателя на те или иные традиции носит не формальный, а содержательно-функциональный характер. Только в этом случае читательский опыт писателя становится творчески продуктивным. Как писал И. Бернштейн: «Художественное воплощение вековых образов — тот плацдарм, на котором ясно вырисовывается и традиционное, и новаторское в литературе».
Рассмотрим типологию реминисценций и характеристику основных видов цитирования.
Дословное воспроизведение текста источника, предлагаемое в виде выписок или кратких изречений, часто выделено графически или кавычками. Это цитаты в дневниках, публичных выступлениях, памфлетах, пародиях. К этому типу относятся и эпиграфы, но они имеют свое особое композиционное значение в тексте. В произведениях романтиков, в эпических текстах Пушкина эпиграф занимает важное место и предполагает множественность интерпретаций.
Воспроизведение источника с незначительными изменениями и добавлениями, не нарушающими семантико-стилевой облик оригинала, часто предполагающее иное по сравнению с прецедентным текстом выражение. Цитаты из А. С. Пушкина в романе Гончарова «Обыкновенная история» служат ироничному снижению романтического пафоса Александра Адуева.
Дядя говорит: «Я уж нынче постарался для тебя, Александр, в благодарность за услугу, которую ты мне оказал... уверил ее, что ты любишь так пламенно, так нежно...» У Пушкина в стихотворении «Я вас любил...» эта мысль звучит иначе: «...любил так искренно, так нежно».
Интертекстуальное цитирование: иногда фраза известного произведения обретает новую жизнь в национальной литературе и соотносится только с тем образом, который стал знамением времени. Так, ставшая хрестоматийной реплика Чацкого «Дым отечества нам сладок и приятен» в контексте сюжетики комедии «Горе от ума» связана с темой возвращения на родину.
В близком ключе представляется и приезд в Россию Литвинова в романе Тургенева «Дым». Литература XIX века обращается к теме, намеченной уже в античности. Грибоедов цитирует крылатое латинское выражение. Непосредственный источник — стихи из «Писем с Понта» Овидия, который в свою очередь цитировал «Одиссею» Гомера:
Но напрасно желая
Видеть хоть дым, от родных берегов вдалеке восходящий,
Смерти единой он молит.
Подобная цитата встречается и у
Державина в стихотворении «Арфа»:
Мила нам добра весть о нашей стороне,
Отечества и дым нам сладок и приятен.
У В. Т. Нарежного в повести «Российский Жилблаз» дается иной источник цитирования, указывающий на популярность Горация в отечественной словесности конца XVIII века: «Увидел жестяную голову древней нашей церкви, и сердце мое затрепетало... Никогда я живее не чувствовал Горациева стиха. Этот афоризм стал эпиграфом к журналу «Российский музеем», который выходил в 1792—1794 годах.
Замена отдельных семантически и стилистически важных элементов источника, намеренное его редактирование, приводящее к трансформации патетической тональности мысли. Например, в романе Достоевского «Идиот» Лебедев строку из стихотворения Державина («Я - царь, я - раб, я - червь, я - Бог») произносит в намеренно искаженном виде: «Я — раб, я червь, но не Бог».
Этот тип реминисценций часто встречается в жанрах пародии, литературного каламбура, коллажа. Например:
Фрагментарная трансляция текста, то есть использование наиболее характерных для источника слов и выражений. В романе Ф. М. Достоевского «Преступление и наказание» Порфирий Петрович, констатируя душевную болезнь Раскольникова, произносит: «Дым, туман, струна звенит в тумане...» Цитата из «Записок сумасшедшего» Н. В. Гоголя - «серый туман стелился под ногами; струна звенит в тумане...» — в произведении Достоевского метафорически выявляет глубину морального и психологического кризиса героя, совершившего преступление и постепенно утрачивающего связь с реальностью.
Свободное переложение, пересказ, перевод отдельных мотивов источника для создания символического комментирования эпизода. Л. Н. Толстой в «Отрочестве» воспроизводит пушкинское определение в признании Николеньки Иртеньева: «Мое комильфо: состояло, первое и главное, в отменном французском языке и, особенно, в выговоре, второе условие были ногти длинные, очищенные и чистые, третье было умение кланяться, танцевать и разговаривать...» Достаточно обратиться к первоисточнику — «Евгению Онегину», чтобы понять, кто был для героя Толстого эталоном:
Он по-французски совершенно Мог изъясняться и писал, Легко мазурку танцевал И кланялся непринужденно...
Быть можно дельным человеком И думать о красе ногтей...
Указание на архетипический образ или общность портретной характеристики позволяет автору не давать подробного описания внешности и характера героя, отказаться от конкретизации душевных качеств персонажа, а при помощи литературной реминисценции представить психологический типаж.
Когда М. Ю. Лермонтов в характеристике доктора Вернера замечает, что он прихрамывал на одну ногу и в его облике было что-то демоническое, читателям не сложно соотнести его с байроническими героями. А уточнение — «молодежь звала его Мефистофелем» — позволяет дописать образ темой искусителя. Портрет Печорина, представленный с многочисленными психологическими подробностями в повести «Максим Максимыч», угадывается в описании внешности Литвинова из романа «Дым».
Травестирование оригинала: иногда соотнесение героя с литературным архетипом дается на ироническом уровне, определяется неискренность чувств одного из участников любовного конфликта. Татьяна Ларина открыла для себя характер Онегина. После посещения библиотеки героя она с ужасом заключает: «Уж не пародия ли он ?». Онегин показался Татьяне «лишь подражаньем» героям Байрона.
С помощью близких текстовых решений в русской литературе снижается пафос образов в произведениях «Гамлет Щигровского уезда» И. С. Тургенева и «Леди Макбет Мценского уезда» Н. С. Лескова.
Герой Тургенева, подобно Гамлету Шекспира, сомневается в своем предназначении, однако общий контекст существования персонажа свидетельствует о трагикомичности его переживаний. Лесковская героиня своими поступками редактирует известный трагический конфликт, она вершит преступления не защищая чести мужа, а от скуки, пробудившей безудержность любовной страсти.
Цитирование Библии традиционно для русской литературы. Писатели трепетно относятся к вечным истинам и воспроизводят текст Священного Писания с абсолютной точностью, выделяя его композиционно (эпиграфы, чтение героями Евангелия, рассказывание притч), часто указывая источник.
Цитаты из Библии предваряют поэму М. Ю. Лермонтова «Мцыри», романы «Анна Каренина» Л. Н. Толстого, «Бесы» и «Братья Карамазовы» Ф. М. Достоевского.
Обращение к Священному Писанию создает особые коды текста, намечает перспективы философского истолкования произведений и в то же время позволяет определить позицию авторов, наследующих мудрость Вечной Книги. Как говорил Л. Толстой, «только в Библии можно найти ответы на все вопросы в жизни человека».
Примером непререкаемого авторитета Библии является композиционная организация эпиграфов в романе Ф. М. Достоевского «Бесы». Цитата из стихотворения Пушкина заканчивается вопросом, а мысль из Нового Завета звучит метафорическим ответом на него.
Книга как реконструкция контекста фабульной ситуации. Часто включение в повествование образа книги, разговора о ней или только указание на какие-либо действия с этой книгой позволяют читателю предположить символическую связь с известным литературным мифом. Творческое переосмысление образов Гамлета, Дон Кихота, Фауста чрезвычайно рельефно выражает целостность и динамику литературного процесса.
Данный тип литературной реминисценции выполняет функцию растолкования и предсказания сюжета. Например, Аглая кладет записку, написанную князем Мышкиным, в томик Сервантеса, а затем в другой сцене декламирует «Бедного рыцаря» Пушкина, тем самым указывая на общность характеров и судеб Мышкина и Дон Кихота.
Ассоциативное цитирование. В ряде произведений, например Ф. М. Достоевского, выстраивается ряд цитат, необходимых автору для постепенного комментирования душевного состояния героя. В «Исповеди горячего сердца» Мити Карамазова надрывный возглас — «Слава Вышнему на свете, Слава Вышнему во мне» — уступает место сомнению в смысле бытия.
Горестно звучит некрасовский образ, порожденный созерцанием «мрака заблуждений»: «Не верь толпе пустой и лживой, забудь сомнения свои». Затем обожженная мыслью душа обращается к «божественному» Гете.
Герой осознает всю пропасть своего падения и потому способен на самый высокий нравственный взлет. Иллюстрацией процесса самоосмысления становится набор реминисценций. Цитата из Гете настраивает Алешу на снисходительное отношение к Мите, а затем наступает духовное умиротворение: стихотворение Майкова «Барельеф» реконструирует романтический пейзаж места действия и необычно восторженное состояние исповедующегося.
Введение в литературоведение (Н.Л. Вершинина, Е.В. Волкова, А.А. Илюшин и др.) / Под ред. Л.М. Крупчанова. — М, 2005 г.
Сюжетные реминисценции также традиционны для романа. Писателями воспроизводится известная сцена из литературных предшест...
|
04.11.2024
В 2005 г. в Российской Федерации появился новый государственный праздник — День народ ...
|
10.11.2024
Исполняется 265 лет со дня рождения Ф. Шиллера – известного немецкого поэта и драмату ...
|
Пожалуйста, если Вы нашли ошибку или опечатку на сайте, сообщите нам, и мы ее исправим. Давайте вместе сделаем сайт лучше и качественнее!
|